Церковь - евхаристическая община, собрание верующих, Тело Христово, Таинство
Церковь - евхаристическая община, собрание верующих, Тело Христово, Таинство
Prof.
Kurt Marquart. Lutheran Confessions - II
“Лютеранское Вероисповедание - часть 2”
Евхаристическая
община
Преподаватель: Проф. Курт Маркварт.
Автор работы: Сергей Глушков.
feos@mail.ru
Concordia Theological
Seminary
Fort Wayne
1999
План............................................................................................................................ 2
Предисловие.......................................................................................................... 3
1. Верую..................................................................................................................... 4
2. Тело Христово.................................................................................................. 7
3. Собрание верующих...................................................................................... 9
3. Евхаристическая община ....................................................................... 12
5. Служение и служения................................................................................ 17
6. Миссия............................................................................................................... 22
Заключение.......................................................................................................... 24
“Церковь - это собрание святых,
в котором верно проповедуется Евангелие,
и правильно распределяются Таинства”[1].
Церковь,
как евхаристическая община в центре внимания этой работы. Церковь, как община
верующих, собранных вокруг Слова и Таинства. Церковь, как общение веры, с одной
стороны, и как Таинство Тела Христова[2]
- с другой.
Евхаристическая
сущность христианской общины проявляется во всех вопросах ортодоксальной
экклесиологии: и в учении о служении церкви, и в сакраментологии, и в
миссиологии, и в эсхатологии.
Безусловно,
на этих страницах, лишь несколько слов на такую серьезную и сложную тему.
Вероятно, больше вопросов. чем ответов. Однако, для меня лично - это новый шаг
к более глубокому пониманию того, во что верит христианская Церковь. Я стал
яснее понимать слова третьего артикула Символа Веры:
“Верую ...в Духа Святого,
в единую святую христианскую Церковь, в общение святых, в отпущение грехов, в
Воскресение тела и жизнь вечную. Аминь”.
1. Верую...
“…я
знаю, в Кого уверовал, и уверен, что
Он силен сохранить залог мой
на оный день…”[3]
Первая
часть Книги Согласия[ÑÔÃ1] [4] называется “Три Вселенских Символа Веры”. Первый из них -
Апостольский, второй – Никео-Цареградский, третий - Афанасьевский. Отцы
реформации подтвердили свою веру в единую святую кафолическую апостольскую
Церковь и свою верность древней богословской традиции, той традиции, которая
идет от первых веков, которая формировалась в борьбе с ересями, через
противостояние внешним и внутренним искушениям. В этом смысле, на самом деле,
они не привнесли ни чего нового. Эта традиция сохраняла действительную
ортодоксию, защищая христианскую Церковь от сектантства, от ересей и фанатизма
внутри общины и от давления извне, от влияния язычества, от секуляризации[5]. Позже эта богословская линия
нашла свое продолжение и развитие в период лютеранской ортодоксии[6], а сегодня мы находим
приемников этой традиции в конфессиональном лютеранстве.
Слова
Символа Веры - “верую... в Церковь” - трудно вместить, трудно понять
правильно, особенно, если мыслить о церкви, лишь с человеческой стороны, или с
позиции современного постпротестантизма.
Несомненны
утверждения - “Верую в Бога Отца.. верую в Иисуса Христа..”. Но, эта
странная вера в Церковь ни как не вмещается в рамки нового “свободного”
“независимого” христианства. Почему? Одна из причин тому – популярный субъективизм,
нашедший свое особое выражение и в современном христианстве. В центре такого
индивидуально-религиозного мировоззрения – “Я сам”, человек, персона. Что
этот “Я” чувствует, что думает, чем живет, во что верит, в какую Церковь ходит...
Вера привычно стала восприниматься как нечто только внутреннего, нечто сугубо
личное.
Верую в Церковь[7]. Что это значит? Возможно ли верить в Церковь, если она лишь собрание
верующих людей, лишь группа единомышленников? Очевидно, что слова Символа Веры
говорят не о людях, не о человеке прежде всего - но о Боге. Каждый артикул -
это исповедание о Боге: Он сотворил мир и продолжает творить, даруя нам жизнь.
Сын Божий, Иисус Христос - умер за нас и воскрес. Через Него, теперь - это наша
смерть, это наше воскресение и жизнь. Дух Святой - призывает нас через
Евангелие к истинной христианской вере, к евхаристической церковной жизни.
“Я
верую, что не могу ни по собственному разумению, ни какими своими силами
уверовать в Иисуса Христа, моего Господа, или прийти к Нему, но Святой Дух
призвал меня через Евангелие, просветил меня дарами Своими, освятил и сохранил
меня в истинной вере. Точно так же он призывает, собирает, просвещает, освящает
всю христианскую Церковь на земле и сохраняет ее через единую, истинную веру в
Иисусе Христе. В Своей Церкви Он ежедневно щедро прощает все грехи мне и всем
верующим, и в последний день Он воскресит меня и всех мертвых и дарует мне и
всем верующим во Христа вечную жизнь. Это непреложная истина”[8].
Так
Лютер поясняет третий артикул Символа Веры в Кратком Катехизисе. Так мы
начинаем исповедовать свою веру в Церковь еще в катехизационном классе.
Верую в Церковь, единую святую кафолическую...
Трудно
найти видимые основания для такой веры. Ведь, в церковном собрании мы видим не
только верных, но и лицемеров и неверующих. Иногда, и священник не верит в то,
что говорит. Иногда, и прихожане воспринимают христианство лишь как старую
добрую традицию или возможность встретиться и пообщаться с людьми.
Несколько
лет назад именно по этой причине я решил уйти из церкви[9]. Стало не интересно[10]. Стало как-то не во что
верить, потому что надежды не оправдались и наступило разочарование в людях,
которые казались по началу “настоящими любящими христианами”. Но, я не ушёл.
Хотя это была не лютеранская община. После летних лекций в семинарии
“Конкордия” 1994 и 1995 года я увидел Церковь с другой стороны, иначе.
Важность
и значимость Церкви по существу - не в людях, которые приходят в собрание, но в
Личности Христа. Он дарует благодать, прощает грехи Своим Словом в Своей
Церкви. Именно Им едина Церковь. Поэтому, Павел говорит в послании Ефесянам:
“...умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны, со
всяким смиренномудрием, снисходя друг ко другу любовью, стараясь сохранять
единство духа в союзе мира. Одно тело и один Дух, как вы призваны к одной
надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец
всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас”[11].
Осознание
церкви, как Тела Христова стало для меня новым шагом в изучении экклесиологии в
патристике первых веков христианства. На основании Священного Писания отцы
ранней Церкви написали много книг на эту тему. С одной стороны, они находили в
Библии очень яркий образ Церкви, как Невесты Христа[12]. Это образ брачных отношений,
образ семьи, образ любви, как в Книге Песнь Песней[13]. С другой стороны - Тело
Христово - образ глубокий и таинственный. Это Тело - едино во Христе. В этом
Теле - особое значение приобретает христианское общение верующих. Жизнь этого
его - в Крови Иисуса Христа. Господь дает жизнь, поддерживает и сохраняет Свой
народ. В этом Теле мы собраны, прежде всего, не вокруг наших человеческих
достоинств или недостатков, но именно вокруг Его Слова и вокруг Таинства – в
евхаристическом общении.
Говоря
о Церкви, как о Теле Христа, мы с одной стороны подчеркиваем единство верующих[14], где каждый друг другу близок,
как часть тела, как единый организм, а с другой стороны - мы видим Церковь
собранную у Алтаря, вокруг Причастия. Этих людей собрал Господь, чтобы соделать
их причастными Телу Его и Крови Его. Таким образом, для нас, в образе Тела
Христова открывается глубокая истина и о евхаристическом собрании, и об общении
людей и о Таинстве Причастия.
“Христос
живет в нас не только духовно, но и телесно - через переданное нам в Таинстве
Тело и Кровь Христа”[15].
Слово
и Таинство - это важнейшие понятия в определении церкви. Чистая проповедь
Евангелия и совершение Таинств, в соответствии с Божественным установлением -
вот что определяет Церковь, которая есть Тело Христово[16]. Христос обновляет Свою
Церковь, являясь ее Главой. Он правит этой Церковью в Духе Святом.
“Посему и я, услышав о вашей вере во Христа
Иисуса и о любви ко всем святым, непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о
вас в молитвах моих, чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал
вам духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца
вашего, дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство
славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в вас,
верующих по державной силе Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив
Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого начальства, и
власти, и силы, и господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке,
но и в будущем, и все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою
Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем.”[17]
Что
же нас делает живыми членами этого Тела Христова? Среди страданий этого мира и
человеческих заблуждений, вопреки неверию многих, Господь собирает Свою
Церковь, и Сам делает нас уже здесь и теперь причастниками вечных
благословений, вечного утешения, вечной жизни и Святого Духа, и праведности,
которая исходит от Бога - и сегодня, и вплоть до грядущего Пришествия Его.
Он Сам причащает нас Телу Его. Он предстоит
перед нами в лице священника. Его голос мы слышим в церковной проповеди. Его
Кровь и Плоть мы вкушаем в Таинстве Евхаристии. Он Сам творит нас живыми
членами Его Тела.
Церковь - это собрание святых и истинно
верующих[18]...
Артикул
VII Аугсбургского Вероисповедания фактически является первым официальным
догматическим определением церкви и ее единства, идущим дальше, чем
Никейский Символ Веры. Древние споры о Церкви часто не касались догматической
стороны экклесиологии. Много говорилось о структурах и об авторитетах. При
этом, хотя и не было Соборных определений, отцы Церкви все же неоднократно
говорили о верных признаках, определяющих христианскую общину. Во время же
Реформации этот вопрос был одним из важнейших, учитывая противостояние
католической иерархии с одной стороны и радикального[19] учения о Церкви – с другой.
Именно в такой обстановке формируются определения Аугсбургского Вероисповедания
и появляются особые учения со стороны оппонентов. Таким образом, после
никейской[20]
экклесиологии первое официальное определение о Церкви дано лютеранами, после
этого последовал ответ римо-католиков и ответ реформатов. Так что, теперь
многие из существующих различных догматических определений о Церкви берут
начало от времён Реформации, с 16-го века.
Аугсбургское
определение Церкви, безусловно шире, чем “собрании верующих”. Оно говорит и о
верной проповеди Евангелия и о совершении Таинств - как о признаках Церкви. В этой
части моей работы я бы хотел внимательнее взглянуть на Церковь, именно как на собрание,
потому что это видимая сторона.
Современные[21] формы церковности, внешне уже
мало похожи на эти евхаристические собрания и мало отличаются от любых других
социальных, общественных встреч.
Мне
довелось это пережить изнутри. Семь лет я был в такой “современной” церкви. Что
было в той общине и чего не было? Было ли это собранием верующих? Да,
безусловно, это искренне верующие люди, читающие Библию и поддерживающие друг
друга, как в вопросах веры, так и вообще, в делах окружающей жизни.
Вы
знаете, во время учебы в Семинарии мне пришлось многое переосмыслить в моем
понимании церкви. Зачем я ходил в Церковь раньше? Честно говоря, для того,
чтобы услышать проповедь, полезную для жизни и чтобы поговорить с людьми,
которые уже стали как родные, подобно одной христианской семье. А теперь, в
американской обстановке совершенно иначе осуществляется моя церковность. Ввиду
недостаточного знания английского языка - проповеди во многом остаются не
понятыми и далёкими. В общение с людьми – трудно. Другая культура, другой язык.
Что говорить, я тут чужой человек. Что же осталось? Святое Причастие.
Более
глубоко и ярко теперь я вижу значимость Таинства Евхаристии. Яснее становится и
смысл слов “собрание верующих”. Не имея практически ни чего общего в
повседневной жизни, здесь - у Алтаря - мы все вместе, мы собраны Господом,
чтобы быть с Ним, чтобы быть Причастным Его Телу. Здесь рушатся все преграды,
все человеческие разделения и распри. Здесь нет тех, кто ближе или дальше, но
все мы - нищие духом, пришедшие обрести прощение и жизнь. Он Сам объединяет
нас. Он Сам сохраняет это единство и дает нам благодать с избытком[22].
“Церковь, по существу, является собранием святых и истинно
верующих...”
В
конце этой цитаты стоит многоточие, потому что эти слова - лишь фрагмент из
определения Аугсбургского Вероисповедания о Церкви. Артикул VII далее поясняет
- каково же место тех людей в церкви, которые не являются верующими, но внешне неотличимо
прибывают вместе со всей христианской общиной. В своей догматике лютеранские
вероисповедания не разделяют Церковь на видимую и не видимую, подобно
кальвинистскому учению “о двух церквях”. С другой стороны, и не отождествляет
внешнюю церковную организацию с той Церковью в которую мы верим.
Что
всё это значит? Дело в том, что мы не видим единую святую христианскую
Церковь, но мы верим в нее. Подобно тому, как в Евхаристии, мы не
видим физически Тело и Кровь Христа, но мы верим, что сие есть
истинная Кровь и истинное Тело. Таким образом, с верой в единую святую
Церковь мы ожидаем конца истории, когда будет все явно и открыто. Ныне же,
только Господь знает сердца людей в церковном собрании и ведает о чем они
помышляют и какие цели преследуют. В Его руках - и суд и спасение. Для нас же
есть внешние признаки Церкви, открытые в Писании, сохраненные Христом
неизменно, действительные на протяжении веков, до наших дней.
В Апологии
мы читаем, с одной стороны и о церковной организации и о внешних обрядах и о
различных институтах управления, но с другой стороны – евхаристическая община единство
в христианской вере, исполненное Святым Духом.
Где
эта Церковь? Где Слово Божие проповедуется чисто, и Таинства совершаются в
соответствии с Евангелием - это несомненно есть Церковь и христиане[23].
Природа самой Церкви
- евхаристична [25].
Евхаристический характер церкви открывается не только во
внешнем действии, но и внутренне, по существу. Одно из наиболее ёмких и
глубоких определений поместной церкви - это евхаристическая община[26]. Это община, собранная
вокруг Слова и Таинства. Это община, живущая литургической жизнью.
Как во времена апостольские, так и в последующие века - и
на Востоке и на Западе, жизнь христианина была связана с церковным служением,
вливалась в процесс Богослужения, концентрировалась в Евхаристии. Святое
Причастие в сознании христиан с самого начала было центром всей богослужебной
жизни. Все священнодействия Литургии и различные обряды сосредотачивались
именно вокруг Евхаристии, которая и предназначена быть сакраментальным[27] насущным хлебом для всех
верующих.
Мы находим не мало подтверждений этому и в ранней церкви.
Дионисий[28]
называет Евхаристию “таинством таинств”. Семеон Солунский учит, что “завершение
всякого священнодействия и печать всякого божественного таинства есть
священное причащение”. Евхаристию, Святое Причастие, как основное церковное
священнодействие выделяет и св. Григорий Палама и многие другие.
Природа самой Церкви - евхаристична. Церковь есть Тело Христово. Именно в Евхаристии нам предлагается Тело и
Кровь Христа. В Божественной Литургии мы причастны этому Телу Христа, мы
становимся живой частью Церкви, начиная в Крещении, а потом, продолжая нашу
христианскую жизнь в Причастии.
В
Божественной Литургии Сам Бог обращается к нам со Словом Примирения. Он прощает
наши грехи, возрождает нас к новой жизни, утешает, укрепляет нас в вере. Без
этого Слова Примирения, без Крещения и Причастия, без Божественного Служения
нет ни какой церковности, ни христианской жизни вообще.
Также
как невозможно ограничить понимание церкви определением “собрание верующих”,
так и понятие “Литургия” нельзя сводить лишь к порядку религиозных обрядов, к
исторически сложившейся традиции и чинопоследованию. Форма и литургический чин
может отличаться в зависимости от времени и места, но сущность Богослужения
остается прежней: Господь Иисус Христос - дарует нам прощение и обновляет
жизнь; мы - верующие в Него, с благодарностью слушаем Слово Его и вкушаем Его
Тело и Кровь. Это - благодать Божьего Слова и наше благодарение в ответ. “И
вы - Тело Христово”[29].
Это значит, что верующие уже теперь живут благодаря Крови Христовой жизнью во
Христе. Это - жизнь в Нем, в Его Слове и в Его Таинствах, в Его Церкви и в Его
Литургии.
Божественное
Служение обнимает всю жизнь христианина, воспринимает всю его скорбь и радость,
освещает его творчество, его дела и стремления.
Наша
Литургия не должна и не может быть сведена лишь к пассивному потребительскому
отношению или только к энтузиазму нашего человеческого делания.
Что
это значит? Прежде всего, Литургия - это Слово Благовестия и Таинство.
Господь говорит. Его Слово рождает в нас веру
и совершает наше освещение. Он дает нам дары, а мы с верой благодарим Его,
через Иисуса Христа силою Святого Духа. Литургическая жизнь не ограничивается
только присутствием и соблюдением богослужебного порядка, но мы молитвенно живём
все происходящее, слушаем и отвечаем, принимаем прощение и благодарим. Таким
образом, Литургия - это диалог, в котором Бог говорит, а мы слушаем и отвечаем.
Он - дарует благодать и прощение, а мы принимаем и благодарим Его.
Слова
о Церкви и слова о Литургии - удивительно схожи. В Литургии находит свое
выражение и христианская теология и христианская доксология.
Яркое
описание такой литургической жизни мы находим в Деяниях Апостолов. Жизнь
апостольской церкви вращалась вокруг: учения, общения, преломления хлеба и
молитвы[30].
Что это? Четыре отдельные части или что-то иное?
Попробуем
взглянуть на эти слова как бы сквозь призму литургического богословия: “они
постоянно пребывали в учении Апостолов” - о чем это учение? – о Иисусе
Христе – “общение” - что это значит? - это богослужение,
литургия - в чем же выражается это “общение”? – “в преломлении хлеба и в
молитвах”.
Преломление хлеба - это Евхаристия, а молитвы,
это возможное указание на часть литургии, по существу - это вся молитвенная
жизнь апостольской общины, в соответствии с тем образцом, который установлен
Христом в молитве “Отче наш”.
Изучая
внимательнее Деяния 2:42 мы можем лучше понять - чем жила апостольская Церковь,
что для нее было важно и значимо.
О
чем же учили Апостолы, о чем они рассказывали? Прежде всего, о Личности Христа
Распятого и Воскресшего. Это учение готовило, предваряло участие в “общении”,
т.е. в Божественной Литургии: Слово готовит к Таинству.
Что
же такое “евхаристическая община”? - Это община, собранная Христом вокруг Его
Слова и Таинства. Читая лютеранские конфессиональные определения, важно
обратить внимание на пассивную форму глаголов: верно проповедуемое
Слово, и правильно совершаемые Таинства.
Кто
может верно проповедовать Евангелие? Кто может правильно
совершать Таинства? Об этом говорит Артикул XIV Аугсбургского Вероисповедания.
Публично учить в Церкви и совершать Таинства может только тот, кто призван на
это должным образом, т.е. так, как это установлено в Церкви.
Из
этого следует, что говоря о евхаристической общине и о Церкви вообще, мы всегда
имеем ввиду и священнослужителей, которые готовят и проводят Литургию. Именно
из их рук, как из рук Самого Христа мы принимаем Чашу Причастия. Через их
проповедь и через все Богослужение - Господь говорит к нам. Благословение
священника - мы воспринимаем, как благословение Самого Христа.
Именно
поэтому древние христиане уделяли такое особое внимание епископу, т.е.
предстоятелю в церкви, предстоятелю в Божественном Служении.
Известна
знаменитая формула Киприана Карфагенского: “Церковь в епископе, и епископ в
Церкви”. Так и Игнатий Антиохский говорит - где епископ, там и
Церковь...
За
многовековую историю, христианская Церковь обрела богатейшее наследие - и в
богословии и в литургических традициях. Вместе с тем, таким
студентам-семинаристам, как я, в этом многообразии - становится все труднее и
труднее разобраться в богословских определениях и терминах. Одни богословские
понятия дошли до наших дней неизменно, а другие - отчасти обрели новое
значение.
Например,
как называть церковнослужителя? Пастор, пресвитер, старейшина, епископ,
предстоятель, священник, диакон? Как различить верно в работах разных авторов –
что имеется ввиду, под определением служения епископа или диакона?
В
рамках этой работы невозможно сделать даже краткий анализ этого круга проблем.
Однако, очевидно, что как и в апостольской церкви и в ранние века христианства,
так и до сегодняшних дней - в евхаристическом собрании - Христа представляет
священнослужитель, предстоятель общины.
Но
что мы имеем ввиду, когда говорим, что священнослужитель должен быть поставлен
на служение должным образом?[31]
Этот вопрос актуален также и в контексте спора о количестве Таинств и в вопросе
“кто может совершать Таинства?”. Строго говоря, в соответствии с лютеранским
вероучением - Таинства в узком смысле - это только Крещение и Причастие[32]. Однако, в широком смысле, в
соответствии с Апологией, рукоположение, т.е. ординацию мы можем назвать
таинством, в силу того, что в этом церковном обряде осуществляется служение
Слова. А там, где Слово - там говорит Сам Господь.
“...слово Мое, которое исходит из уст Моих,
- оно не возвращается ко Мне тщетным,
но исполняет то, что Мне угодно, и совершает
то, для чего Я послал Его”.[33]
“Он признал меня верным, определив на
служение”[34]
Итак,
мы говорим о евхаристической общине, в которой проповедуется Слово и
совершаются Таинства, служителями, призванными к этому должным образом[35].
В контексте утверждений
предыдущей главы, закономерно возникает вопрос: кто служит в церкви? И
более широко: что такое христианское служение?
В
этой теме вновь переплетаются вопросы и литургического характера, и о жизни в
христианской общине, и о личном благочестии, и о миссионерском призвании.
Интересно,
как в одной современной энциклопедии приводятся три основных типа понимания
служения в христианстве. Католическое учение о служении, прежде всего говорит
об иерархиях в церкви и об институтах ее управления. Реформатские[36] теории учат о различных
служениях, имея ввиду, прежде всего, христианскую этику вообще и проявление
разного вида личного благочестия в христианской общине. И только Лютеранство
говорит о служении догматически, подчеркивая, что по сути - это одно
служение - Служение Христа.
Церковное
служение, по существу - это Служение Христа, Который и сегодня несёт Евангелие
в мир, Который даёт Себя верующим, Который Духом Святым утешает нас, научает,
воспитывает и сохраняет нас в истинной вере. Это совершает Он Сам.
Термин
“служение” используется в богословии и в узком и в широком смысле.
В широком
смысле это слово означает любое провозглашение Евангелия или преподавание
средств благодати, так, как это может быть осуществлено любым верующим
христианином. Христианское служение, в узком смысле[37], предполагает существование
поместных церквей, ибо оно осуществляется там, где существует община и
предстоятель.
“Шмалькальденские артикулы” так раскрывают
библейское учение по этому вопросу: Когда Апостол Павел основал христианские
общины на острове Крит, он велел Титу[38]
в каждом городе[39]
рукополагать пресвитеров, которых он также называет епископами[40]. Опять же, после того
как Павел и Варнава основали поместные церкви в Малой Азии, они рукоположили
там “пресвитеров к каждой церкви...”[41].
Рукоположенным
пресвитерам было заповедано заботиться о Церкви Божией[42], внимать “себе и всему
стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь”,
“бодрствовать”[43],
“подавать пример..”[44]
и т.д. Эти пресвитеры, предстоятели церквей должны были служить в своих общинах
как верные священнослужители, призванные Самим Господом.
Следовательно,
у нас есть все основания говорить, что церковное служение пресвитера[45] осуществляется по Божьему
установлению, по Божьей заповеди.
“Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь,
особенно тем, которые трудятся в слове и учении”. (1 Тимофею 5:17)
Рассуждая
о церковном служении, по существу, мы говорим о Служении Слова.
Именно
поэтому Апология, цитируя Августина, утверждает, что Таинство - это “видимое
слово”, обозначающее и дарующее тоже самое что и само Слово. Таким образом,
действие обоих едино[46].
“Апология”[47] также говорит: “Служение Слова совершается по заповеди Божьей
и содержит в себе славные обетования”. Герхард[48] пишет: “Служение Церкви
является священным публичным служением, осуществляемым по Божию установлению”.
Гуттер говорит о служении так: “Служение Церкви было установлено... Самим
Богом”[49].
Христианское
служение названо “публичным” не по месту, где оно совершается, но скорее, ввиду
того, что оно осуществляется открыто, от имени Церкви, от Имени Христа. А там,
где Церковь, там, по воле Божией, должны быть и официально поставлены, призваны
на служение пресвитеры, которые от имени Церкви проповедуют Евангелие,
отправляют Таинства, и осуществляют Служение Ключей[50]. Так, постепенно, раскрывается
более объемное и подробное определение христианской церкви, в котором уже есть
и евхаристический характер общины, и особая роль служителей, предстоятелей в
евхаристическом собрании.
Итак,
служение одно - это Служение Слова, которое мы слышим[51] и которое мы видим в Таинстве[52]. Это Служение Христа для
Церкви, в Церкви и через Церковь.
Важно
сказать также несколько слов и о лютеранском понимании священства.
Действительно,
слова о всеобщем священстве: “Но вы - род избранный, царственное священство,
народ святый, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас
из тьмы в чудный Свой свет”[53]-
относятся к каждому верующему. Но, все ли Апостолы[54]? Все ли учителя? Все ли
пророки? Все ли епископы и пресвитеры? Нет. Один Бог, производящий все во всех,
но служения различны... [55]
Не разделяя Служение Слова, мы видим различия
в служениях. У каждого из нас есть свое призвание в жизни, свой индивидуальный
путь. У каждого есть и свое положение в Церкви, в Теле Христовом, в живой
христианской общине.
При
всём этом многообразии - мы едины во Христе. Это не только абстрактное
единство в идеях и в общих целях, но и конкретное сакраментальное со-причастие
Телу Христа. Это единство - и в Таинствах и во всем церковном священнослужении.
Кто
же служит в Церкви? Предстоятель? Христос? Община? - Это единое
служение.
Кто
является совершителем Таинств? Может ли епископ или пресвитер совершать
священнодействия без народа Божьего? Может ли христианская община быть без
предстоятеля? Нет, и не было, и не может быть церкви без священника и священника
без церкви. Есть одна “Церковь Божия во Христе”, как единое целое. Невозможно
разделить на части тело Христово.
“Да будут все едино: как Ты, Отче во Мне, и Я в Тебе, так и они да
будут в Нас едино, - да уверует мир, что Ты послал Меня”.[56]
Отвечая
на поставленный выше вопрос, кто является совершителем священнодействия в
Церкви, важно не смешивать и не отождествлять служение предстоятеля и общины[57]. Хотя это служение и
нераздельно, но все-таки различно, согласно Писанию[58]. На евхаристическом собрании,
как мы видим, каждый верный народа Божьего стоит перед Богом в своем священническом
достоинстве. Таинства и священнодействия совершаются Церковью и в Церкви, т.е.
это тоже Служение Христа, в котором открывается и Его сакраментальное действие
и наше причастие к этому Служению, наше благодарение и жертва[59].
Воспринимая
догматически христианское Служение, как единое действие, как единое
Со-бытие во Христе, становятся на должное место учения о иерархиях и о наших
различных призваниях. Становятся на должное место все внутрицерковные структуры
и функции и все признаки внешней церковной деятельности в мире.
“Для сего преклоняю колени мои перед Отцем Господа нашего Иисуса
Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле, да даст
вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем
человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши, чтобы вы, укорененные и
утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота,
и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы
вам исполниться всею полнотою Божею. А Тому, Кто действующею в нас силою может
сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем, Тому
слава в Церкви во Христе Иисусе во все роды, от века до века. Аминь.” (Ефесянам 3:14-20)
Служение Церкви - это Служение Слова, это
Служение Христа.
Однажды,
в воскресной проповеди я услышал историю о том, как в одной церкви был крест с
изображением распятия Христа, но ...у Христа не было рук. На вопрос об этом
странном изображении, священник ответил, что это распятие было найдено после
войны в руинах разрушенной церкви. Сначала хотели отреставрировать его, но
позже решили оставить так. Священник сказал, что в современном мире мы, как
призванная Господом Церковь, являемся руками Христа. Мы – Его руки.
Поэтому такое распятие, пострадавшее во время войны, теперь напоминает общине о
христианском миссионерском призвании - идти в мир, осуществлять Христово
служение Благовестия, служение Примирения.[60]
Так,
мы подошли к заключительной части определения церкви. Мы говорили о церкви, как
о евхаристическом собрании верующих, как о Теле Христа, как о единстве
предстоятеля и общины, как о церкви Слова и Таинства. Теперь же, продолжая тему
Служение - важно сказать о христианской миссии.
Христианская
миссия начинается в Богослужении. Мы приходим в Церковь для Причастия Телу
Христа, для исцеления нашей жизни, для возрастания[61] в познании[62] и в учении[63], но для себя ли только мы
обретаем эту благодать Евангелия? Нет. Наше призвание - идти к людям, совершать
Служение Слова во спасение мира[64].
В
богословском понимании “субъект” Богослужения - Сам Бог, а всякий приходящий
становится “объектом” Божественной милости. При этом происходит не только
утоление личной духовной жажды, не только удовлетворение личной “религиозной
нужды”. Господь посылает нас в мир. Мы получаем призвание нести Благую Весть
дальше - в свою семью, к своим соседям и друзьям, по всей Земле. Это и
называется - “литургия после литургии”.
Таким
образом, богослужение не уводит человека на время от мира, но посылает в мир с
Евангелием и миссией. Богослужение - это проповедь Христа Распятого и
Воскресшего, это свидетельство о Царстве Божием, о Благой Вести, о спасении и о
новой жизни. В таком понимании, оно само уже является присутствием и
откровением Христа, откровением Спасения.
Христианская
миссия - это служение Церкви в мире, это служение Христа, Который, как и две
тысячи лет назад идет в города, в дома к людям, приходит в жизнь общества и в
жизнь каждого человека и приносит Евангелие, несет прощение грехов и Жизнь
Вечную.
Слово Божие растет и распространяется[65] - в Книге Деяний Апостолов трижды упоминается эта фраза. Так
характеризуется миссия апостольской церкви. Так мы говорим и о миссии
современной церкви, потому что, по существу - как во времена Апостолов, так и
сегодня - это Деяния Христа, это Служение Его Слова.
“И церкви утверждались верою и ежедневно увеличивались числом” (Деяния.16:5)
Исследуя
вопросы евхаристической экклесиологии мы посмотрели на Церковь и богословски, с
догматической стороны, - и с практической, так сказать - “снизу”. Мы видим, что
евхаристическая община - это и собрание верующих и Тело Христово,
здесь и общение святых и миссионерское призвание, и единство Служения и различение
служений. Мы видим в церкви и паству, т.е. верующих, собранных во Имя
Христа, - и пастыря, в лице предстоятеля евхаристического собрания.
Хотя
и не полагается в заключении начинать новую тему, все-таки, я хотел бы сказать о
эсхатологической перспективе христианской общины.
Евхаристия
- это Небо на земле, но при этом, Евхаристия - это и вознесение к
Престолу благодати, к Небесному Алтарю. Здесь соединяется действие божественной
благодати и человеческий отклик, молитвенный, жертвенный ответ.
Церковь
- это осуществление эсхатологии здесь и теперь. Хотя и отчасти, но уже в
этой жизни в Церкви нам доступны вечные дары благодати и спасения.
Богочеловечество
Христа не было лишь историческим событием, свершившимся две тысячи лет назад,
но Он - в Евхаристии, в Своей Церкви - остался с нами во все дни до
скончания века[66].
В этом наша жизнь в настоящем, в этом наша надежда - в будущее. В этом - наша
вера, как осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом[67].
Так, в Церкви Христовой, совершается наше
спасение[68]...
[1] Аугсбургское Вероисповедание, Артикул VII
[2] Ефесянам 1:23, Римлянам 12:15, 1 Коринфянам 12:27 и др.
[3] 2 Тимофею 1:12
[4] “Книга Согласия”. Фонд “Лютеранское Наследие”, Некоторые фрагменты из
Книги Согласия были даны на лекциях в уточненном русском переводе.
[5] Секулярный - т.е. мирской, светский. Секуляризация - это стирание
грани между миром и Церковью. Этот процесс иногда вызван внешними факторами,
например со стороны государства или когда мирские традиции влияют на Церковь.
Внутренние факторы можно обнаружить в слабости церкви перед миром, в
либеральности учений, в ложной открытости - когда богословы сами стремятся
привнести в Церковь популярные философские, психологические или
социально-политические идеи.
[6] Период лютеранской ортодоксии - это 16-й - 17-й века. Важнейшие имена:
Хемниц, Герхард и др. Завершение этого периода исторически связано с появлением
пиетизма (Шпенер), который был своеобразной реакцией на сухую схоластику,
повторяющую ошибки католической школы.
[7] Важно пояснить, что мы верим в не просто абстрактно “в Церковь”, но
под такой краткой фразой в этой работе всегда подразумевается третий артикул
Символа Веры, с полным определением, где мы исповедуем, что Церковь - единая
святая кафолическая.
[8] Краткий Катехизис Мартина Лютера.
[9] С 1991-го года, семь лет я был членом “Библейской церкви”, похожей на “свободную
евангелическую”.
[10] Сначала я хотел вычеркнуть эту фразу, но - это честно, мне на самом
деле стало не интересно. Сегодня в постротестантских общинах заинтересованность,
полезность - один из основных критериев.
[11] Послание Ефесянам 4:1-5 “Единство веры и Церкви”.
[12] Ефесянам 5:32 и др.
[13] Книга Песнь Песней. Подобно “святая святых” Ветхого Завета, об
отношении Бога и его народа. Эту книгу отцы Церкви часто цитировали, говоря об
отношениях Христа и Церкви.
[14] В данном контексте выражение “единство верующих” и “единство
крещеных” имеет то же значение
[15] Василий Великий
[16] Апология Аугсбургского Вероисповедания, Артикулы VII - VIII “О Церкви”
[17] Ефесянам 1:15-23. - именно это послание Апостола Павла цитируется и в
Апологии. Мы вновь видим, что отцы реформации не говорили о Церкви ни чего
принципиально нового.
[18] Аугсбургское Вероисповедание. Артикулы VII - VIII. 1530 г.
Дополнительно: Апология А.В.
[19] Здесь имеется ввиду крайние проявления - на примере анабаптистов и др.
[20] Никео-Цареградский Символ Веры. Первый и Второй Вселенские Соборы -
325, 381 г.г. от Р.Х.
[21] В этом случае имеются ввиду постротестантские общины.
[22] Иоанн.10:10, и далее: Втор.30:4,9 “Хотя бы ты был рассеян от края неба и до края
неба, и от туда соберет тебя Господь... А ты обратишься и будешь слушать гласа
Господа... С избытком даст тебе Господь...”
[23] Апология Аугсбургского Вероисповедания, Артикулы VII -
VIII
[24] В основание этой главы положена моя работа в семинарии по курсу
“Лютеранское Богослужение”
[25] “Евхаристия”. Архимандрит Киприан. Профессор православной богословской
семинарии в Париже
[26] О евхаристической общине говорят такие православные богословы,
как Шмеман, Афанасьев и др.
[27] Значит - таинственным, в таинстве.
[28] Псевдо-Дионисий Ареопагит.
[29] 1 Коринфянам 12:27
[30] Деяния 2:42 и 1 Кор.10:16
[31] Аугсбургское Вероисповедание. Артикул XIV
[32] О количестве и употреблении Таинств говорит Артикул XIII А.В. и,
сответственно - Апология
[33] Исаия 55:11
[34] 1Тим.1:12 Благодарю
давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным,
определив на служение..
[35] Уместно сделать замечание, что об ординации особо говорится в
“Шмалькальденских артикулах”.
[36] Под “реформатаством” я имею ввиду кальвинизм и множество его
современных разновидностей.
[37] Вместо слов “в узком смысле” и “в широком смысле”– можно сказать -“конкретно”
и “абстрактно”.
[38] Тит.1:5
[39] Вероятно, там где образовывались поместные церкви
[40] Тит.1:7
[41] Деяния.14:23
[42] 1Тим.3:5
[43] Деяния.20:28-31
[44] 1Петр.5:3
[45] В протестантской терминологии, уместно говорить о служении пастора,
служение епископа.
[46] Апология, Артикул XIII
[47] Апология, Артикул XIII
[48] Герхард - один из крупнейших богословов периода лютеранской
ортодоксии.
[49] Эти цитаты из Герхарда и Гуттера приводятся в “Христианской
Догматике”. Мюллер.
[50] Имеется ввиду власть отпускать грехи и отлучать от церкви. См.
Иоанн.20
[51] “Вера от слышания, а слышание от Сова Божьего” - Римлянам.10:17
[52] Апология, Артикул XIII
[53] 1Петра 2:9
[54] См. 1Коринфянам.12:27-31
[55] См. 1Коринфянам.12:4-11
[56] Иоанн 17:21
[57] “Каждому из нас дана благодать по мере дара Христова” -
Ефесянам 4:7
[58] Римлянам.12:3-8, Ефесянам.4:1-7, Евреям.2:4, 1Коринфянам.12 гл.
[59] Римлянам.12:1
[60] 2Коринфянам.5:16-20
[61] 2 Коринфянам 10:15
[62] Филимону 1:6, 1Тимофею.2:4, Колосянам 3:10
[63] 1 Тимофею 4-я, 6-я главы
[64] “Ибо явилась благодать Божия спасительная для всех человеков,
научающая нас...” - Тит.2:11-12
[65] Деяния.6:7, 12:24, 19:20, дополнительно: 9:31, 16:5 и 28:31
[66] Матфей 28:20 б
[67] Евреям 11:1
[68] См. Филиппийцам 2:12-13
Стр: 1
[ÑÔÃ1]
|