СРЕДНИЕ ВЕКА

ВОЕННОЕ ИСКУССТВО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

ЯПОНИЯ: САМУРАИ И НИНДЗЯ

Установление сёгуната Токугава

В 1598 году Хидэёси умер, оставив власть своему несовершеннолетнему сыну, вместо которого государственными делами должен был руководить регентский совет. Именно из этого круга вскоре выделился человек, завершивший объединение Японии, — Иэясу Токугава (1542— 1616 гг.). Внешне совсем непохожий на героя, он обладал стальной волей и ясным умом. Но прежде всего он умел терпеливо ждать своего часа.

Токугава натолкнулся на сопротивление значительной части феодалов, не желавших подчиняться его власти и объединившихся под лозунгом защиты «законных прав» малолетнего сына Хидэёси — Хидэёри. В кровопролитной битве при Сэкигахара в 1600 году Токугава разгромил своих соперников, а в 1603 году принял титул сегуна, положив начало сёгунату Токугава (1603—1867гг.). Добившись победы, он стал лишать феодалов, принадлежавших к лагерю противников, владений или направлять их в другие, более отдаленные районы, сажая на их место своих ставленников.

Сторонники Хидэёри, однако, не сложили оружия. Только после длительной осады города Осака в 1614—1615 годах, ставшего центром их сопротивления, оно было подавлено. Тысячи сторонников Хидэёри были перебиты.

В Японии началась эпоха Токугава, даровавшая стране мир на два с половиной столетия.

Иэясу Токугава и его преемники хотели построить такое государство, в котором ни у кого не было бы никакой возможности устраивать заговоры, чинить насилие или развязывать гражданскую войну. Для этого были приняты радикальные меры. Одна из них касалась императора. Ему и придворной знати было запрещено вмешиваться в политику. В 1615 году Иэясу издал указ, резко ограничивший права тэнно: ему дозволялось лишь участвовать в религиозных обрядах и церемониях, посвященных государственным праздникам, а также покровительствовать философам, поэтам и художникам. Для удержания политической власти в руках военных Иэясу назначил на все ключевые посты в стране преданных ему самураев.

Сам сегун возглавлял государственный аппарат. Его резиденция располагалась в Эдо — нынешней столице страны Токио. Оттуда он правил как абсолютный монарх: слово его было законом, любой приказ исполнялся. Следующее после сегуна место в иерархии занимало военное правительство — бакуфу. Большинство его министров, равно как и все чиновники, занимавшие высокие должности в сёгунате Токугава, происходили из самых знатных семей самураев. Они должны были обеспечивать выполнение приказов сегуна во всех уголках страны.

Следующую за сегуном и членами бакуфу ступеньку в государстве Токугава занимали самурайские владетельные князья (даймё), управлявшие 260 провинциями страны. Править им, конечно, полагалось не по собственному усмотрению, как было накануне гражданской войны, а согласно предписаниям бакуфу. Даймё регулярно приезжали в сёгунскую столицу и отчитывались перед бакуфу, которое могло в любую минуту отозвать их или назначить в другую провинцию.

Среди рядовых самураев лишь немногие подчинялись непосредственно сегуну в Эдо. Значительная же их часть — около 400 тысяч воинов со своими семьями — находилась в распоряжении провинциальных даймё. Именно в столицах провинций жило большинство самураев — кто в крепости своего господина, кто в небольших, стоявших неподалеку домах. Так некогда сельские жители становились горожанами. В провинциях самураи выполняли обязанности, которые возлагал на них даймё. Одним выпадала военная стезя: они служили в полицейских войсках или личной гвардии даймё либо несли сторожевую службу в крепости. Но большинство занималось мирной деятельностью: самураи управляли поместьями и товарными складами, взимали налоги, набирали крестьян для строительных работ. За это они получали жалованье. В наши дни их назвали бы чиновниками.

Но эти «чиновники» не считали себя людьми штатскими — они по-прежнему видели себя в первую очередь воинами и вдобавок элитой нации. Это объясняется их военным воспитанием и особым образом жизни: даже в мирное время они обязательно подолгу тренировались, совершенствуя навыки обращения с оружием.

Но еще важнее для самосознания самураев было их исключительное положение в обществе, которое за ними признавал закон. Уже вскоре после своего вступления в должность сегун Иэясу разделил своих подданных на четыре сословия: дворян (самураев), крестьян, ремесленников и торговцев. «Но самураи, — так говорилось в соответствующем указе, — господа среди четырех сословий». О том, что это значило на деле, говорит такой пример. Любой самурай, от сегуна до простого караульного солдата, обладал особой привилегией, закрепленной законом, — правом «убить и уйти». Под этим подразумевалось право самурая казнить любого человека, не оказавшего ему должного почтения. Случаи подобных расправ были нередкими, и воспринимались они как нечто само собой разумеющееся.